«Мимо них ребенок плачет…»
* * *
Мимо них ребенок плачет, накрывают стол,
злое дерево маячит ночью между штор,
размораживает рыбу мимо них, в тазу,
дочка прежняя за гробом, зреют на весу
мимо них плоды в поселках, зреет мир к войне
мимо них – безвидных,
скольких
лет уже вовне, павших. Некуда теперь им
жить в твоем краю. Некем.
Страшное за дверью.
Баюшки-баю.
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ПАРК
Дно водоема устлано медяками,
Поверхность – сором и лепестками,
Хлебными корками. Тут как тут
Утка (утке, тихо):
– Переплыви, посмотри –
падают к нам
мякиш, обертки цветов,
двойники платанов,
двойницы лип.
Рыбы, сначала отпрянув, туда спешат, разевая рты
и мелькают шаги существ по краям воды.
Переплыви, вернись, наклонись,
нырни,
мир под водой продолжается, под крылом,
он залегает внутри, облекает нас по бокам,
наверху повторяется, но крупней,
пруд, и в нем разбухает дым.
Рыбы там плавают по прямой, оставляют следы.
Мы не можем туда нырнуть –
мы бесследно летим,
недолго живем
и не можем себя вернуть.
Экскурсовод:
– Перед вами сейчас цветут
Все, практически все растенья.
Виды птиц, доступных для наблюденья – слева и справа
нашей тропы. Мост «дуга» называется – bow.
Или «бант». Основное дерево – клен, смотрите…
(Оправы блестят,
старик осязает зубной имплант кончиком языка.
Солнце в зените.)
Дерево (дереву):
Да, они существуют, но так недолго, и так быстры,
Что кажутся рябью цветной на склонах
Нашей жизни. У них
Мякоть вместо коры, мало веток и громкие гнезда в кронах
Они, нападая, вонзаются в нас, крушат
И мы сокрушаемся. Видишь пятна,
полосы? Это они. Есть ли у них душа?
Мне говорили, но я не помню…
Солнце летит обратно
за навес летних веток попасть, ветвей,
вензелей, скрыться за парком в сени вилочек ветхих
и войлочных потолков промеж телец в корявых телах
ив. И в линзах становится тесно
лицам, листьям и беженкам-белкам
и бликам и полчищам тесно травы,
и оравам бродить поперек, посредине природы, во веки ее,
древкам знамений бесшумных тесно. И слишком еще светло,
чтобы сняться на фоне природы, пруда, уток, стволов, навести
на резкость последнее зрение наше, даже весло занести
некуда – всюду миры, свет контровой.
Экскурсовод озирается. Мост за его головой.
* * *
Медленная панорама: несколько, обнявшись, лип,
скамья с табличкой «love you still, Zoe»,
шпиц во всю аллею, музыка из арки, птица, хлеб,
отблеск из последних сил
дня, за кадром, и к воде спуск: там уже закат,
лодок визг в прощальной тесноте,
взятых напрокат, крупно взятых.
По нерезким дальше ПНР[1]
склонам вечереющих детей увозят, увезли.
И скрипичит арка, птицы на манер,
все еще. И Zoe все молчит из-под земли.
Поделиться
